Судьба суворовца Илющенко

Суд Советского района Владивостока признал бывшего капитана милиции, старшего оперуполномоченного спецотряда сил быстрого реагирования УБОП Романа Зверева виновным в убийстве командира СОБРа Приморского края майора Константина Илющенко. В октябре 1999 года офицер погиб в Дагестане. Процесс по данному делу занял три года. Кавалер двух орденов Мужества Роман Зверев приговорен к 13,5 годам лишения свободы строгого режима.

Как рассказала старший помощник прокурора Приморья Елена Пархоменко, майор Константин Илющенко погиб 31 октября 1999 года в Дагестане на блок-посту возле селения Аксай. Прокуратура Хасавюртского района тогда установила, что командир приморского СОБРа случайно подорвал себя гранатой. Константин Илющенко был похоронен в Барнауле. Ни вдова, ни коллеги погибшего не захотели верить в несчастный случай. Опытный офицер одно время служил в десантных войсках и прошел афганскую войну. За два часа до смерти Илющенко поделился с одним из своих подчиненных, что не вернется домой, так как будет убит служившим под его начальством капитаном Романом Зверевым.

После возвращения отряда во Владивосток началась служебная проверка. В феврале 2000 года тело командира СОБРа эксгумировали (в ходе проверки Хасавюртской прокуратуры медицинское вскрытие проведено не было). Эксперты извлекли из головы пулю. Следствие прокуратуры Приморья пришло к выводу, что Зверев выстрелил в командира из своего служебного бесшумного пистолета ПСС, а затем с целью инсценировки несчастного случая положил под голову убитого гранату и взорвал ее. 

Причиной конфликта могло стать разглашение майором Илющенко противоправных действий капитана УБОП. Незадолго до командировки на Кавказ в сентябре 1999 года Роман Зверев при проведении оперативных мероприятий беспричинно ударил несколько раз пистолетом по голове жителя Владивостока. 

Убоповца заключили в СИЗО. После двух недель допросов он устно признался следователям в убийстве. Подозреваемый поведал, что инцидент произошел на почве неприязненных отношений с Илющенко. По мнению Зверева, его начальник не мог занимать должность командира спецназа. Слова задержанного были запечатлены на аудиокассету, причем сам капитан УБОПа не подозревал, что его записывают на пленку. Также арестованный добровольно выдал следствию тайник с оружием и боеприпасами. Материалы уголовного дела поступили в Советский райсуд.

Осенью 2000 года судья Людмила Ченцова направила дело на дополнительное расследование, сославшись на неполноту следствия. Роман Зверев заявил суду, что не помнит своих признательных показаний. По словам подсудимого, в тюрьме ему давали психотропные вещества. В ноябре 2001 года председательствующий на процессе судья Василий Чубий исключил из доказательств аудиокассету с записью речи Зверева и оправдал его. Почти сразу оправдательный приговор был отменен краевым судом по протесту прокурора края. Последнее судебное заседание длилось почти два года. Все это время Роман Зверев находился под подпиской о невыезде.

Обвинение предоставило суду выводы баллистической экспертизы, согласно которой пуля, извлеченная из головы убитого, выпущена из пистолета убоповца. Был снова проведен анализ аудиозаписи, на которой Зверев рассказал об обстоятельствах совершения им убийства. Фоноскопическая и психологическая экспертизы, назначенные судебным органом, подтвердили принадлежность голоса на кассете подсудимому. Специалисты установили, что пленка не содержит признаков монтажа. Эксперты также не обнаружили признаков психического, медикаментозного или наркотического воздействия на подследственного в момент признания. Ими отмечалось, что в этот момент арестованный находился в состоянии «эмоционально-психологической напряженности». Но это не говорило о том, что Зверев оговорил себя под давлением. Подсудимый и его адвокат держались прежней тактики защиты. Капитан Зверев не помнил признаний в убийстве, защитник требовал не принимать во внимание кассету. Экс-оперуполномоченный выдвигал свои версии произошедшего: Константин Илющенко мог погибнуть от пули чеченского боевика или покончить с собой.

ПАРАДОКСЫ ОДНОГО УГОЛОВНОГО ДЕЛА.
В октябре 1999 года на блокпосту близ села Аксай
Хасавюртовского района Дагестана погиб командир СОБРа из
Приморского края майор Константин Илющенко. По первоначальной
версии он подорвался на растяжке, установленной в пяти метрах от
блокпоста. В цинковом гробу "груз 200" был отправлен на Алтай,
Илющенко похоронен в селе Журавлиха, на его родине. Казалось бы,
обычная беда, которых в зоне воюющего Кавказа - тысячи. Но на
этот раз все оказалось сложнее. 19 декабря того же года в
прокуратуре Приморского края было возбуждено уголовное дело по
факту убийства майора его же подчиненными. Что же произошло в тот
роковой вечер на Аксайском блокпосту?
Убийство на блокпосту.
Отряд, которым командовал Илющенко, как свидетельствует
следствие, был расколот на две враждующие группы. В одной лидером
оставался сам командир СОБРа, в другой - командир третьего
отделения Александр Адаменко, якобы метивший на место Илющенко.
Ко времени отъезда в командировку на Северный Кавказ Илющенко
получил информацию о противоправных действиях некоторых своих
подчиненных, в частности капитана Романа Зверева, обеспечивающих
"крышу" криминальным элементам, занимающимся незаконной торговлей
оружием и боеприпасами.
Командир СОБРа доложил об имеющихся подозрениях вышестоящему
начальству и отбыл с группой бойцов СОБРа на Кавказ.
Дальше события развивались в жанре детектива. Недели через две
для службы на блокпосту прибыло отделение Адаменко, а с ним и
капитан Зверев.
Свидетель Э. Чапаев, один из бойцов СОБРа, показал: 31
октября, моясь в бане вместе с Илющенко, он услышал от командира
странное откровение - Адаменко и Зверев намереваются его убить,
поскольку у него, Илюшенко, есть информация об их преступной
деятельности.
А через два часа после бани командира СОБРа не стало.
Вернувшись из поездки около 22 часов, майор присел на лавку у
входа блокпоста, на которой уже сидел Зверев. Спустя некоторое
время собровцы Чапаев и Чижиков услышали какой-то щелчок (так
срабатывает гранатная чека), а затем - взрыв. После него на
территорию блокпоста вбежал Зверев.
Позднее следствие выдвинет главную версию случившегося.
Выстрелив в голову Илющенко из своего бесшумного табельного
пистолета ПМ, Зверев затем перетащил труп к плитам блокпоста,
положил около головы гранату Ф-1 и взорвал ее. Преступление,
таким образом, было скрыто, и потом гибель офицера сторонники
Адаменко и Зверева пытались объяснить то коварной растяжкой, то
неосторожным обращением с гранатой самого Илющенко...
Заговор.
Уже после ареста, сидя в камере, Зверев давал под аудиозапись
сотрудников спецслужб чистосердечные показания. О своих
подельниках А. Адаменко и А.
Ворожцове он отозвался так: "Да, они мне помогали, да, идея
была, да, все это готовили вместе, обговаривали. Но выполнял- то
я, в принципе. Все это я мог делать один".
Среди сослуживцев у Зверева была кличка "Доктор". Видимо,
потому, что он - высококлассный взрывник, ювелирный мастер своего
дела. За участие в спецоперациях против чеченских боевиков
награжден двумя орденами Мужества. Но вместе с тем по служебным
документам характеризуется отрицательно: в экстремальных
ситуациях крайне неустойчив, импульсивен, слишком категоричен в
оценках, не признает чужого мнения.
Среди сослуживцев Зверева одно время ходили любопытные слухи.
Во время штурма боевиками Грозного в 1996 году федералами были
захвачены в плен два боевика. Конвоировать их в штаб доверили
Звереву. До места назначения спецназовец чеченцев не довел:
сначала убил их выстрелами в затылок, а потом подложил к их
головам гранаты и взорвал их. Почерк тот же самый, что и при
убийстве Илющенко.
Из признаний Зверева. "Это моя идея. Я пришел в отделение
(СОБРа. - В. Я.) в конце 1998 года, Илющенко я ненавидел уже
тогда... Илющенко убил мою мечту, и я убил его. Конкретно мне
ничего плохого Илющенко не делал... Я сам хотел, чтобы Илющенко у
нас в СОБРе не было... Единственный способ, которым я мог это
сделать, это, понимаешь, вот это... Грубо - не грубо, зато
радикально".
На суде ложные показания в пользу подозреваемого давал
Ворожцов. Почему? Сам Зверев об этом говорит так: "Он должен был
меня прикрывать или помочь мне, если будет такая
необходимость...".
Как относится Зверев к тому, что он уличен в преднамеренном
убийстве? "Меня подвел чеченский опыт. Если бы это было в
Чечне... Вообще бы ничего не было. Запаковали бы его в цинк,
увезли домой - и все... Я вам серьезно говорю, что я убивал
сознательно, и я до сих пор не жалею...".
Заполучили оперативники и признания Александра Адаменко, также
сделанные под аудиозапись. Верно ли, что с Илющенко расправились
из-за того, что он располагал негативной информацией на некоторых
подчиненных? Ответ: "Я сначала пожалел его. Потом стали разбирать
материалы его, смотрю - там компромат написан на одного, на
другого. Втихаря, значит, подготовленный...
На меня, на Власова...".
У суда свои резоны.
Решение федерального суда Советского района Владивостока,
рассмотревшего 28 ноября прошлого года дело об убийстве, повергло
очень многих в шок:
"Зверева Романа Александровича по предъявленному ему обвинению
в совершении им преступления, предусмотренного ст. 105, ч. I УК
РФ (убийство. - В. Я.), оправдать за недоказанностью его участия
в совершении данного преступления".
"Абсурд", - скажет читатель. На первый взгляд - конечно. Но у
суда были свои резоны, и с правовой точки зрения немаловажные.
Аудиозапись, выдержки из которой я привел, как выяснилось, была
сделана с определенными нарушениями закона и потому не была
приобщена к уголовному делу.
Но не менее серьезным камнем преткновения для суда стало
обстоятельство, которое иначе как парадоксальным не назовешь. При
эксгумации трупа Илющенко в остатках головы была обнаружена пуля,
которая, как подтвердила экспертиза, выпущена из табельного
пистолета, принадлежащего Звереву. Но согласно протоколу осмотра
трупа Илющенко, составленному следственной группой Хасавюртовской
районной прокуратуры с участием судебно-медицинского эксперта,
головы у трупа не было: "...имеет место травматический отрыв
головы на уровне первого шейного позвонка..." И этот документ был
взят судом за основу.
Именно здесь и сплелись все нити неразберихи. По мнению
прокуратуры Владивостока, проверка обстоятельств убийства
Хасавюртовской прокуратурой была проведена поверхностно,
необъективно, она "не отражает действительности". Во-первых,
заявил на суде государственный обвинитель В.
Радмаев, основные очевидцы происшествия по горячим следам не
опрашивались, при осмотре трупа понятых не было, хотя в протоколе
кое-какие фамилии жителей Хасавюрта названы. Явный подлог Более
того, очевидцы преступления - бойцы СОБРа Павлюц, Аксенов,
Ваиленко, Крылов и другие - свидетельствуют, что отчетливо видели
у трупа часть головы, в том числе нижнюю челюсть и язык. Очевидец
Степаненко: "Труп Илющенко лежал возле кухни. Череп был
деформирован. Были видны нижняя челюсть, уши".
В таком виде собровцы Чапаев и Кайзер и доставили останки
погибшего на Алтай. Именно здесь при эксгумации в остатках головы
погибшего и была обнаружена пуля. Почему в протоколе
Хасавюртовской прокуратуры труп оказался вовсе "без головы", -
загадка. Хотя, повторяю, не такая уж и непостижимая, если учесть
претензии, предъявленные дальневосточными прокурорами их
хасавюртовским коллегам.
Правда восторжествует?
Приморский краевой суд опротестовал оправдательный приговор
Советского районного суда. Дело вновь направлено для рассмотрения
по существу. Вышестоящая судебная инстанция согласилась с
доводами обвинения о незаконности оправдания Зверева. Прокуратура
справедливо настаивает на том, что собранных следствием
доказательств достаточно для того, чтобы подозреваемый был
признан виновным в убийстве и понес соответствующее наказание.
А блокпост под Аксаем стоит по-прежнему. Новые бойцы, сменяя
друг друга, несут нелегкую службу. Кровь со стены давно смыта.
Только молва о совершенном преступлении не стихает. Здесь тоже
надеются, что правда и справедливость восторжествуют.
Владимир ЯНЧЕНКОВ.